Лаос.
В Лаос мы попали без проблем. Граница здесь переходится очень легко, виза оформляется прямо на переходе в течении 10 минут. Ни кто ни чего не имеет против пешеходов. Мы были рады что успели в срок покинуть Китай. Были рады быстрому беспроблемному пересечению рубежей. И были рады увидеть новую страну. Скорее это было облегчение, после выполненной не лёгкой задачей, и ожидание чего-то нового. Вскоре наше настроение чуточку упало. Мы поняли, что паренёк оформлявший нам визы недодал нам 20 юаней. На них в Китае можно было два-три раза прекрасно поесть. Тогда мы ещё не знали, что недодавать сдачу здесь п ринято, а нормально поесть удастся лишь однажды. Возможно, просто Лаосу мы не понравились.
В Лаосе, после Китая в глаза сразу бросилась шикарная природа. Здешние горы были укрыты густыми джунглями. Поля и сады занимали гораздо меньшие площади. Так же было очевидно, что плотность населения гораздо ниже. Воздух прозрачен. Красивое небо. Живи да радуйся. Что Лаосцы вообщем-то и делают. На лицах их детей часто видны счастливые улыбки.
Конечно, возникло желание посмотреть поближе, какова она тропическая природа. Мы свернули с дороги, и пошли вдоль речки уводящей в горы. Сначала шли по тропе, затем она стала теряться. Пошли в брод вдоль реки. Когда смотришь на местный лес со стороны, с дороги, он кажется мягким и приветливым, но когда оказываешься внутри сих дебрей, возникают другие ощущения. Здесь сумерки, мало зелёной листвы, её больше на верху, там где можно ловить солнечный свет. Всё переплетено, лианы, растения-эпифиты, растения-паразиты. Стволы некоторых деревьев огромны. Рельеф – ногу сломишь. Влажность такая, что упавший на землю зелёный лист даёт добрый пучок корней. На многих растениях колючки, причём часто очень большие и острые. Как все уже догадались по такому лесу не погуляешь. Понаблюдав эту среду, у меня возникла мысль, что природа включила здесь свои защитные механизмы, дабы спастись от безумной деятельности человека, благо ресурсы южного климата позволяют ей это сделать. А может она просто ждёт? На тот момент джунгли активно поливали тропические ливни, одним из таковых нас и накрыло. Расчищаем место под палатку рядом с речкой, ставим её и начинаем ждать просвета. Дождь кончился, но идти дальше уже поздно, скоро закат. Зато есть время сготовить ужин. Пытаемся развести огонь из пропитанных водой дров. В таких условиях горел только бамбук. Но он быстро заканчивался. Я пошол вверх по реке что-бы принести пару-тройку бамбучин к костру. Когда возвращался, заметил хорошую ветку, торчащую не весть откуда. Потянул за неё. Крепко за что-то держится. Потянул сильнее, она лопнула у меня в прямо в сжатой ладони. Я почуствовал как по пальцам резануло. Когда же взглянул на них… На одном был просто очень глубокий порез, на другом отчётливо обнажилась кость. Этот палец стал быстро неметь. Мелькнула мысль, что остался без оного, рассечение поперечное и слишком мало ткани осталось соединяющей вверх с низом. Перебинтовали моей майкой. Поужинать этим вечером так и не удалось. Утром мы свернулись и отправились обратно к дороге. В ближайшем доме спросили бинт, моя майка используемая вместо него была мокрая и не совсем чистая. Бинта у них не было, вместо него предложили нарезанные тряпочки. Снимая обвязку я подозревал, что увижу один палец посиневшим, он ни чего не чувствовал. Но он был такой же по цвет у, как и остальные. Значит кровообращение всё же есть. Это приподняло мне немного настроение. Наш путь продолжался.
Через непродолжительное время нас нешуточно стала «радовать» ситуация с питанием сложившаяся для нас в Лаосе. Первые люди у которых мы попытались купить еды, со сдержанной гордостью предложили нам жаренных кузнечиков. Цены на фрукты в основном выше чем в Китае, а зачастую их пытаются продать дороже чем они у нас стоят на Новогодние праздники. Как-то Лена отправилась на местный рынок, по своей наивности мы надеялись прикупить продуктов. Продукты на рынке действительно были. По возращению Лена поведала мне о крысах, змеях, жуках-навозниках имеющихся в продаже. Местные дети, сказала она, с большим азартом выбирали себе на обед наиболее аппетитных , по их мнению, жуков. Вообщем, на рынке всё было таким вкусным, что мы так и не смогли себе что-либо выбрать в тот день и легли спать голодными. В тот раз, я тех крыс и змей не видал, но встречал, после того, на прилавках летучих мышей, лягушек разных видов, улиток, личинок каких-то насекомых, ещё что-то сдерживающее аппетит. В Лаосе везде встречаются продавцы местной еды. Под навесом распологается столик, за который можно присесть, и маленькая кухонька, где готовят пищу. Основа питания лаосцев – сваренный на пару рис. К нему придлагают гарнир и приправы. Когда проходиш рядом с одним из таких мест, чувствуется странный запах. Сначала я думал, что это пахнут не своевременно утилизированные остатки еды. Можно понять, климат такой, что всё портится мнгновенно. Но позже выяснилось, таков аромат здешних приправ. Выручали бананы, время от времени встречающиеся по невысокой цене.
Что мы видели передвигаясь по Лаосу? Дорогу, изгибающуюся между невысокими покрытыми буйной зеленью горами, то уходящую вверх, открывая взору красивые виды, то спускающуюся вниз, местами теряющуюся под нависающими над нею деревьями. Видели поля и сады возделанные на склонах этих зелёных вершин. Здесь же навесы из пальмовых листьев, что могут укрыть труженика от дождя или палящих лучей солнца. Видели деревеньки, жмущиеся к дороге ближе. Симпатичные бамбуковые хижины приподнятые над землёй и крытые соломой, прекрасно вписывались в здешний ландшафт. Встречались более капитальные строения, но гораздо реже, и производили меньше впечатления. Видели, конечно-же, местных жителей. Они имели достаточно колоритный вид – национальные элементы одежды, секиры на поясе в плетёных ножнах, корзины за плечами интересной формы, используемые вместо рюкзаков, манера здороваться отличная от привычной. Черты лица некоторых из них ассоциировались с внешностью людей далёких континентов. Местные детишки выкрикивали нам приветствие на своём родном языке. «Собади-и» - так звучало оно.  В других странах, в этом случае, дети использовали англиское «хелло». В деревеньках видели много домашней живности. По большей части, всё то-же, что разводят у нас в крестьянских хозяйствах, только немного других форм и расцветок. Здешние коровы имели другие тела, сверху, ближе к шее у них наблюдался горб, почти как у верблюда. Куры, как правило обладали непривычно длинными ногами и шеями, и, что ещё более непривычно, бывало встречались наполовину ощипанными. Утки же, наоборот, семенили на очень коротеньких лапках, настолько коротеньких, что казалось им совсем неудобно ходить и они вот-вот завалятся набок. Мне очень понравились некие животные – помощники человека, которые у нас не встречаются, волы или буйволы, к сожалению точно не знаю как они называются. Их выражение «лица» было по щенячьи умильным, и похоже они имели очень добродушный характер. Что ещё… Видели иногда проезжающие по дорожному полотну мотороллеры, реже грузовички, некоторые из которых использовались под такси и часто были плотно забиты пассажирами, ещё реже на дороге появлялись джипы-пикапы, и почти совсем мы не видели на ней легковых автомобилей.  Солнце вставало и садилось. Регулярно шли дожди. День был примерно равен ночи, и сумерки не приносили желанной прохлады. Мы видели другую страну.
И в стране этой у нас далеко не всё шло гладко. Вскоре мы сбились с нужного направления. Столицей Лаоса является город Вьентьян. Звучит очень похоже на Вьетнам, и не только на русском языке. И когда мы считали, что двигаемся к столице, на самом деле приближались к вьетнамской границе, в совсем не нужном нам её месте. Зато в тех краях удалось лицезреть очень красивые горы. Здесь нам встетились полицейские, которые первый раз тактично намекнули, что наше нахождение здесь не желательно. Вначале мы их приняли за военных. Зелёная форма, в руках автоматы Калашникова, у одного даже гранатомёт. Передвигались они на джипе, такие часто показывают в боевиках. У нас проверили документы, переписали данные паспортов, и … не знаю как будет точнее, то ли отправили нас, то ли помогли поскорей покинуть сеё место. Мы вскоре оказались в Луангпабанге. Небольшой город внесённый во Всемирное Наследие ЮНЕСКО. Причина тому большое количество древних храмов. Здесь мы пробыли 3-и дня, ожидая вьетнамскую визу. Луангпабанг довольно уютный симпатичный городок, посещаемый большим количеством иностранных туристов. Они неторопливо мерят улицы своим широким шагом, и на фоне невысоких лаосцев выглядят настоящими великанами. Многие хотят выглядить экстровагантно. Чаще это удаёт мужчинам. Можно увидеть неожиданые сочетания причёсок, одежды и украшений. Посещение храмов платное. Как впрочем и всё остальное. Один американец помог найти место под нашу палатку в черте города. У него был тут бизнес и похоже теперь он прожевал в Лаосе постоянно. Он долго удивлялся Лениному вопросу, на предмет где можно поставить палатку. Сказал, что сколько живёт здесь, такого чуда не слыхивал - поставить палатку! Но не смотря ни на что, место нам подыскал, так же разрешил нам пользоваться в своём ресторанчике душем, туалетом и электроэнергией для нашего нотбука. Так же мы имели возможность оставлять тут свои рюкзаки, и праздно разгуливали по городу как те туристы.
Получили визу и не задерживаясь, прямо от консульства взяли курс на международный переход лаоско-вьетнамской границы. Автостоп был не очень быстрый, по причине небольшого количества автотранспорта на дороге. Почему-то много приходилось ходить пешком. Учитывая рельеф местности и тяжелую жару это очень утомляло. Здесь явно был не наш климат. Может из-за большой влажности, может ещё из-за чего, нам обоим не хватало тут воздуха. Вопросы с питанием, вопросы с ночёвками решались крайне не удовлетворительно. И вскоре мы были снова очень измотаны. К тому же мы столкнулись с неким непонятным явлением…
День склонился к вечеру, и настало время думать о ночлеге. По сути, почти весь Лаос виденный нами, это одна большая деревня тянущаяся вдоль дороги. Растояние между небольшими селениями, как правило не привышает пары километров. Изредка встречается что-то вроде, о чём(по нашим меркам) с натяжкой можно сказать - городок. Это поселения с неким количеством капитальных строений. Между всеми этими обьектами наблюдаются поля. Так как появление палатки для местных жителей равноценно появлению космического коробля пришельцев для жителей нашей страны, мы были вынужденны искать такие места для ночёвок, где можно укрыться от глаз ротозеев. На этот раз нами было выбрано неплохое место рядом с кукурузным полем, где мы, сочли, что ни кому не помешаем, и ни кто не будет мешать нам. Поставили конечно, только внутренную часть палатки, защищающую от москитов и относительно хорошо пропускающую воздух. Легли спать. Но только мы уснули, как нас разбудила толпа лаосцев. Они окружили нашу палатку и при помощи фонарей, пробивающих москитную сетку, пытались что-то рассмотреть, болтая на своём языке. Один из них немного говорил по английски. Лена, в меру его понимания, обьяснила кто мы и почему здесь спим. На это он стал объяснять, под галдёж остальных, что сегодня здесь спать нельзя и нужно идти спать в их деревню. Сегодня вообще, вроде как, нельзя никому спать на улице. Интересно, но непонятно. После непродолжительного диолога стало ясно, что наш отдых тут накрылся, и мы стали сворачиваться. Уложили рюкзаки, взвалили их, на не получившие отдыха после тяжёлого дня спины, любуясь звёздами, окруженные неспокойными лаосцами мы побрели дальше по дороге. Лена предлагала принять сие странное приглашение местных жителей, и переночевать в деревне. Мне же все это очень не нравилось,поэтому в ответ озвучил свои мысли, суть которых была послать этих ребят и двигаться дальше по дороге пока не найдем место где можно провести ночь. Лене же, в свою очередь, не понравился ход моих рассуждений, и она стала убеждать меня сделать так как нас просят. Вскоре мы подошли к деревне, где нас встречали все ее жители. Остановились возле какого-то дома, откуда вышел приветливый человек. От этого моего желания ночевать в этом селении не прибавилось. Я еще раз раздраженно высказал Лене, что думаю о этих людях и их ночных приглашениях. Лена похоже считала, что единственно верное решение остаться здесь. А лаосцы еще раз попросили нас провести эту ночь под их крышей, сделав на этот раз акцент на слове пожалуйста. Мне пришла мысль, возможно действительно для них сегодня какая-то особенная ночь, и на улице оставаться не принято из-за религиозных соображений. Так мы невольно, до рассвета, оказались гостями в одной из хижин в лаосской деревне. Нам предоставили неплохие спальные места, и можно было бы наверное неплохо выспаться, если бы через плетеную перегородку не доносилось обсуждение жуткой сенсации – появления двух белых людей и палатки, и если бы население этой деревни по очереди не ходило смотреть, пол ночи, на чудо – спящих белокожих людей.
С рассветом, собрав остатки сил, мы двинулись дальше. Граница была где-то рядом. Прошол еще один нелегкий для нас день, но как и все остальные земные дни он собирался улетать в неведаные края, напоминая об этом нам сгущающимися сумерками. Близилась еще одна ночь. Мы нашли место, где трудно было кому-нибудь помешать. Рядом ни чего , что как-то может быть связано с деятельностью человека. Небольшая полянка, по краям поросшая кустарником, и ручеек. Правда, еще кое-где коровии кучки. Натянули свою палатку. Точнее только ее внутреную часть, она давно служила нам защитой от здешних комаров. Лена сразу легла спать, ее самочуствие было весьма не важным. Поднялась температура, болели голова, горло. Но главное, что хуже всего, у нее появились симптомы депрессии. Моё физическое и психическое здоровье то же оставляло желать лучшего. Воспользовавшись близостью ручья и наличием сухих дров (в сезон дождей сие редкость), я заварил зелёного чаю. Это единственный продукт водившийся у нас в изобилии, его нам подарили еще в Китае. Выпил чаю. Понаблюдал в сумерках за полетом летучих мышей, у которых, похоже, были проложенны воздушные пути над нашей стоянкой. И когда совсем стемнело отправился спать. Только я погрузился в сон… Нас разбудил свет фонарей, направленных на нашу палатку, и возбужденная иноземная речь. Через несколько секунд раздался пронзительный свист, кто-то со всей дури дул в свисток. Я вылез из палатки. Нас пришли «навестить» какие-то люди. Несколько человек подошли к палатке, еще сколько-то остались на дороге, пролегавшей недолеко от нашей стоянки. Об их существовании можно было догадаться по лучам фонариков, и громкой речи, которая для уха русского человека воспринималась как серия резких выкриков. В бегающих лучах фонариков, мне удалось разгледеть свистуна. Довольно пожилой мужчина, плотного телосложения, не перестовал свистеть и при моем появлении. В руках он держал автомат Калашникова. У остальных оружия я не разглядел, одежда на них вроде гражданская, от кого-то пахло перегаром. Все они были напряженны, и чуствовалось, что в нас видят какую-то угрозу. Автоматчик наконец перестал свистеть, и мне начали что-то говорить на лаоском. Я был бы рад понять этих людей, но единственное, что становилось ясно – нас принимают не за тех людей. Пытаясь как-то исправить ситуацию, решаю показать наши документы. Начинаю расстегиваю рюкзак и… понимаю, что резких движений лучше не делать. Человек с автоматом начинает что-то выкрикивать, все отступают назад и направляют фонарики на рюкзак. Чего они опасаються?! Ну и дела! Стараясь двигаться медленно и плавно достаю наши паспорта. Показываю. Документы рассматривают соблюдая дистанцию. Расмотрев визу, где писано их родным языком, они вроде начинают успокаиваться. Но человек с Калашниковым (похоже, здесь он был за старшего) опять начинает что-то резко высказывать остальным, и все вновь становятся напряженными. Ощущение такое, что он изрек, что-то вроде: «… наивные дураки, вам сунули какую-то липовую бумажку, а вы и расслабились… да эти люди в любой момент могут выхватить оружие и открыть по вам шквальный огонь, или закидать вас гранатами…». Лена все это время лежала в палатке,ей было очень плохо. Она пыталась вначале пообщаться на англйском, но ее ни кто не понял. Вооружонный человек встал на пригорке, вблизи нашей палатки, видимо, что-бы сверху лучше нас видеть, взял в одну руку автомат, а другой связался с кем-то по сотовому. «Вызывает еще кого-то» - подумал я. Давайте, давайте. Интересно гранатометчики приедут? На тот момент, нас мог бы свалить с ног порыв ветра средней силы. Если мы резко вставали из положения сидя, наши головы начинали кружиться так, что для того что-бы не упасть приходилось вновь садиться на землю. Но лаосцы похоже, об этом не догадывались. По нашей палатке опять зашарили лучи фонариков, похоже, пытаясь отыскать что-то страшное. Близко к нам ни кто не подходил, явно опасаясь чего-то. Один из «борцов за безопасность» показал мне знаками, что они хотят что-бы Лена тоже вышла из палатки. В свою очередь обьясняю знаками, что она больна и выйти не может. Пытаясь показать, что мы не несем ни какой угрозы и скрывать нам от них нечего, я стал как можно спокойней доставать вещи из рюкзаков и складывать их от себя подальше, чтобы их могли спокойно рассмотреть. Вещи рассмотрели, «главный» еще раз позвонил кому-то, и все стали чего-то или кого-то ждать. Я сел возле входа в палатку, и присоединился ко всеобщему ожиданию. Через какое-то время на дороге показались фары автомобиля, машина остановилась возле людей дежуривших на дороге, и вскоре из темноты к нам вышли два человека, перед которыми все р асступились. Они производили впечатление людей разумных, которым не придет в голову устраивать ночные шоу с расстрелом, даже если мы совершили страшное преступление – поставили палатку в неположенном месте. При их появлении напряжении сразу немного спало. В отличии от остальных, они спокойно подошли к нам, и было видно - они не ждут того, что мы вцепимся им в горло. Один из них малость говорил по английски. При помощи жестов, английского и наших загранпаспортов, объясняли им, что мы путешественники, добираемся до Вьетнама, очень устали и все, что хотим – это отдохнуть здесь. Нас вроде поняли, но все равно настоятельно предложили покинуть это место. Сначала нас хотели отвезти в город, который находился позади нашего маршрута. На то мы возразили, сказав, что не для того мы потратили столько сил добираясь до сюда, что-бы нас отвезли обратно. Порешили доставить нас на границу и, вроде как, пообещали посодействовать нашему переходу. Так мы оказались в какой-то не то полицейской, не то пограничной рабоче-жилой зоне. Нас высадили около одноэтажного здания, через открытые окна которого, на красном фоне, были видны «серп и молот» и «дедушка Ленин». Комната была оформлена в стиле ЦК КПСС. Возможно, здесь нас еще помнили как супердержаву. Не далеко, за столом на свежем воздухе, пьянствовали какие-то люди. Нам выделили комнату в деревянном бараке, в которой кроме кровати ни чего больше не было. Лена сразу рухнула на эту кровать, я вскоре последовал ее примеру. Не смотря на усталость, долго не мог уснуть. Чувствовал себя плененным, и в голову лезли нехорошие мысли, одна из которых была – а может правда (прости, Боже) человек произошел от обезьяны.
Мне стало легче, когда поутру я взглянул на потрясающе голубое небо. Лена то же выглядела пободрей. Мы находились на границе, но проблема была в том, что наша вьетнамская виза вступала в действие только через 5 дней. Неужели придется проторчать здесь все это время? Нам пообещали встретиться с вьетнамскими пограничниками и попросить их пропустить нас на эти 5 дней пораньше. Но чесно говоря, в тот момент, моя вера в хорошее была не на высоте. Не смотря на это, во второй половине дня пришел человек и сказал нам, что вьетнамцы не возражают против нашего преждевременного въезда в их страну. Мы скоренько собрали рюкзаки, поставили выездной штамп у лаосских пограничников, и на подгибающихся ногах пошли на встречу к новой стране. На пол пути я повернулся, последний раз взглянул на Лаос и сказал ему спасибо за все дни, которые он нам подарил. Вот такой пред нами предстала эта страна. Хочу сказать, не считаю, что какая-то страна является именно таковой, какой я её описываю. Это лишь мой взгляд на мир, и взглядом этим рад поделиться с вами. Написано в пути.
|
